БОРТОВОЙ НОМЕР КК-5312
Тем летом 1999 года мы прошли еще 370 километров Вятки от Кирса до Кирова и причалили у автодорожного моста против Дымковской слободы. Главным итогом похода было, конечно не "покорение" очередного участка реки, а то, что казавшаяся когда-то невообразимо глобальной романтическая идея "сказку сделать былью" приобретала весомую и зримую реальность.
Бригантина, - а именно к этому классу морских судов был всего ближе наш парусник, - по причине вятского мелководья не имевшая киля, роль которого вполне сносно выполняли шесть параллельно расположенных гондол, прекрасно показала себя на галсах при почти всегда боковых ветрах. Для довершения ее конструкции в окончательный изящно-стройный вид зимой, в межсезонье, мы сделали еще один блок парусов - для грот-мачты, которая вместе с носовым парусом - стакселем, передней фок-мачтой и задним парусом - бизанью образовали полное "оперение" барка. Появились к лету каплевидные гондолы, новая палуба, бортовые обтекатели носа, прочие технические новинки, - и корабль наш совсем стал "похож" на трехмачтовый двенадцатипарусный галиот "Секрет" Артура Грэя.
Еще одна приятная новость. За месяц до выхода в третье плавание наше судно прошло официальную государственную регистрацию в Вятском речном пароходстве, техническое освидетельствование, получило судовой билет, бортовой номер и стало первым и единственным парусником в "семье" судов вятского бассейна.
И настал долгожданный день конца июля, когда инженер по техническому снабжению колхоза "Искра", давний друг нашей команды Василий Гулин увез на "Газели" судно и нас со всем скарбом... на пляж против Дымковской слободы, месту прошлогоднего финиша у моста. К третьему этапу экипаж пополнился. Кроме меня, Михаила Смышляева, Александра Петрова и Татьяны Юдинцевой в плавании 2000 года от Кирова до Аркуля участвовали: учитель географии школы села Александровского Котельничского района Александр Бронников, оператор киностудии "Горизонт" Николай Корякин, начавший съемки фильма о путешествии, и студент факультута международной журналистики, сотрудник газеты "Международник" Московского Государственного университета международных отношений (МГИМО) Министерства иностранных дел РФ Ростислав Вылегжанин.
День отплытия выдался ненастный, хотя дождь на старте - всегда добрый знак. Он собирался с утра и к обеду принялся накатывать перевалками, потом разошелся и сыпал уже долго и нудно до самой ночи. В седом ненастье неприютно и пустынно было на обычно многолюдном городском пляже, - и мы в насквозь промокших штормовках, голодные, до самой темноты собирали привезенную из Парфеновых бригантину.
Дождь перестал перед самым отплытием уже в одиннадцатом часу вечера. В чернильной тьме, усиливаемой блеском разноцветья дорожек от уличных фонарей и реклам большого города на водной глади, мы долго плутали по мелким протокам, пока не причалили на первую стоянку. Впереди были четыре с лишним сотни километров до Аркуля - реки знакомой, но всякий раз открываемой будто заново.
ОНИ БЫЛИ ПЕРВЫМИ
Городом на семи холмах называют образно Киров. О нем уже написано и сказано много. Однако есть в его истории лады и события великие и не очень, но достойные, чтоб вспомнить именно сейчас и в связи с уникальным нашим походом.
В этот, 2000-й, год исполнилось 120 лет со дня рождения Александра Грина, нашего земляка, писателя-романтика, давшего миру произведения, которыми зачитывалось юношество. Это романы и повести "Золотая цепь", "Бегущая по волнам", "Джесси и Моргиана", "Дорога в никуда", "Алые паруса".
В мае 1861 года на берегу у тогдашнего города Вятки появился первый железный пароход купцов Чудиновских, Столбова и Куклина. Увидеть его, несмотря на сильный дождь в этот день, сбежался весь город, и случилась великая суматоха. Позднее на пароходах же вятчане впервые увидели диковинные... электрические лампочки.
В феврале 1906 года по городу проехал первый автомобиль. Газета "Вятская жизнь" так описывала это:"С хрипом, треском и стуком, выкидывая клубы дыма, идет смешной уродливый автомобиль. И на нем, спесиво развалившись, сидит любитель разных диковинок вятский купец Кузьма Лаптев. Лошади шарахаются в стороны, извозчики сворачивают в проулки. Одна лошадь опрокинула сани и выбросила в снег двух дам, о чем было заявлено полиции. Но полиция не осмелилась задержать такую видную особу, как Кузьма Лаптев". О случае заявлено было губернатору. Лаптева за диковинный его автомобиль высмеивали в местной прессе в фельетонах, обвиняли в дружбе с дьяволом и хотели привлечь к суду.
20 июля 1911 года над Вяткой пролетел первый самолет.. В этот день, как писали газеты, закрылись все магазины и лавки, город совершенно опустел, и не менее десяти тысяч горожан сплошной массой расположились у загородного сада, чтобы увидеть человека-птицу. Из-за порывистого северного ветра показательный полет едва не сорвался, но авиатор Васильев наконец поднял свой аппарат в воздух и под крики "ура" и гром аплодисментов описал восьмерку над городом, садом с глазеющей публикой и колокольней кладбищенской церкви.
Хочется надеяться, что и наш поход войдет в историю Вятки, как первое плавание на парусной бригантине по всей реке от самого истока ее до устья.
ГРОЗА
Третий год нам очень везло с погодой. Дни стояли жаркие и ветреные. Но хотелось уже шторма - "боевого крещения", и боги вняли. Перед Истобенском в Оричевском районе, старинным селом, где планировали сделать остановку и полюбоваться древним храмом, надвинулась туча, заполнила небо густой синевой от края до края, дохнула сырым холодом - разразилась гроза.
Ливень хлестал, будто разверзлись небеса. Косой порывистый ветер трепал и давил в паруса на реях, свистал в напрягшихся струнами вантах. Гром трещал и молнии блистали, заливая весь мир голубоватым ветом. Казалось, сам Зевс, царь богов и людей, громовержец и тучегонитель, решил устроить нам испытание. Сидя на руле и с трудом удерживая шхуну на галсе в мощном бакштаге, со страхом гляжу как накренились, изогнулись дугами мачты, как весь такелаж - на пределе и кажется, вот-вот...
Однако и к частью, кораблекрушения не случилось. Значит, не зря потрачены годы на расчеты конструкции с запасом прочности, с учетом опыта прошлых походов. Средь ливня и волн, шипящих пеной грив, корабль скользит красиво и скоро, с заметным креном и немного боком, но в фарватере; и сквозь свинцовую стену дождя неясно видно, как проплывает мимо далекий берег с истобенскими крышами и возвышающейся над ними церковью.
Постепенно гроза миновала, дождь перестал, выглянуло солнце. Стало тихо и тепло. Мы пристали к берегу пообедать тем, что оставалось от завтрака и, обсуждая "штормовой экзамен", который только что выдержали с честью, сошлись во мнении, а почему бы после Вятки не махнуть, скажем... на ближайшее море?
ИЗ ГЛУБИНЫ ВЕКОВ
В каждом походе есть своя изюминка. На этот раз ее "подарил" нам, а еще раньше, в 1933 году, - всему миру, гидрогеолог С.Г. Каштанов. Тогда он нашел на берегу Вятки сразу два скелета древних рептилий - парейазавров, живших здесь 255 миллионов лет назад. Такие находки были еще в конце прошлого века на Малой Северной Двине, но у нас скелеты сохранились лучше, а некоторые остались почти целыми.
Сейчас это местонахождение древних животных известно во всем мире. Палеонтологи России и многих стран ведут здесь раскопки, изучают древнюю фауну. Когда мы шли мимо деревни Боровики полутора десятками километров ниже Котельнича, взяли на борт Александра Вылегжанина, нештатного сотрудника здешнего палеонтологического музея, и он устроил "плавучий лекторий". Мы "сушили весла" в дрейфе вдоль берега и слушали его рассказ о ходе раскопок, научном освоении этого редкого на планете кладбища доисторических животных. Потом он предложил пристать к берегу и показал в глинистой круче... окаменелые кости передних лап парейазавра, обнаруженные на днях.
Путешествие в историю на этом не кончилось. Новый член экипажа Александр Бронников прочел нам в дни этого похода целый курс по по древней флоре и фауне Вятского края.
Оказывается, задолго до появления парейазавров, в каменноугольный. а потом пермский период палеозойской эры, на месте, где мы, вятичи, живем, простиралось огромное теплое море, по берегам которого были могучие леса, не похожие на современные. Потом оно стало мелеть, оставляя заливы, лагуны и озера. Менялся климат, возникал, видоизменялся растительный и животный мир. Следы его до сих пор находят, в том числе и на берегах Вятки. Вдохновляемые Александром, мы, причаливая к берегу на обед или по другим причинам, пускались на поиски этих "следов" на каменистых отмелях. И не зря.
В Советском районе нашли окаменелые фрагменты морской лилии - мелкого животного, а также камешки с отпечатками ракушек - брахиоподов и мшанок - колониальных животных с известковым скелетом, похожих на кустики растений. Они пополнили нынче мою коллекцию "сувениров истории", которую собираю уже много лет в походах.
Исследователи геологического прошлого нашей области Петр Иванович Кротов, Николай Григрьевич Кассин, другие ученые нашли в Нагорском и Советском районах и описали немало остатков древней флоры и фауны. В частности, каламитов - деревьев, похожих на хвощи, лепидодендронов, поднимавших свои кроны на двадцати-тридцатиметровую высоту. Папоротников и папоротниковидных растений кладофлебисов и темноптерисов. Ископаемых раковин физулин, из которых складывались потом пласты известняка. Пластинчато-жаберных моллюсков вроде схидозусов, от которых произошли, должно быть, дошедшие до нас и во множестве встречающиеся в реках мидии, в просторечии - ракушки. Жили в теплых водах, которые плескались над нами, между прочим, и акулы с довольно сильно развитым мозгом и способностью к быстрому передвижению.
По словам Александра Вылегжанина, в 1999 году у деревни Боровики обнаружена уникальная с научной точки зрения находка - фрагмент черепа очень маленькой особи парейазавра. Возможно парейазаврик погиб еще в эмбриональном состоянии. Сейчас в Германии впервые вышло научное описание этой особи. Еще одна важная находка того сезона - полный скелет зверообразной рептилии тероцефала. Тоже пока единственный в мире. Хотя отдельные черепа и фрагменты скелетов ученые находили и ранее.
"СЕМЬ ФУТОВ ПОД КИЛЕМ!..."
Перед каждым походом, помимо технических, главные заботы - о погоде и ветрах. Август не июль - лето на закате, и не хотелось холода и сырости. Но Нептун и Борей - наши главные боги - опять подтвердили, чо мы у них в любимчиках. Перепадали дождики, но было тепло и даже жарко, хочешь - загорай.
В знойные дни, когда с прибрежных полей попутный суховей несет запах хлебов, на шхуне наступает пора неги и безделья. Брошены весла, команда отдыхает. Кто тянет чаек из запаса от завтрака, кто хрустит подсоленым сухариком. Саша Бронников - наш бард, с редким поэтическим талантом песенника - поет что-то грустное под гитару про туманы и тайгу. Мощно и упруго давит крепкий бакштаг. Удерживаемая рулевым на галсе, бригантина весело скользит по безбрежной шири вод со скоростью узлов под семь-восемь, - и громада двенадцати алых парусов на трех мачтах торжественно и гордо плывет в необъятной лазури среди облаков в слепящем блеске полдня. Вот они - мгновения истины и счастья, которых ждешь весь год и желаешь так страстно.
Нынче мы шли в основном на юг, и чем ниже спускались, тем шире и привольней становилась наша красавица Вятка. Тем больше открывала команде возможностей использовать морские приемы вождения судна, управлять парусами и мачтами. Главное - опять повезло с ветрами. Дули в основном попутные северные и северо-западные, и потому мы обычно перекрывали 30-километровую суточную норму. А когда шли по "Вятской Швейцарии" - Советскому району, были два дня с рекордами - по 45 и 46 километров. Любуясь изящным полетом бригантины над вятской волной, рыбаки и отдыхающие неизменно желали нам уже привычного:
- Семь футов под килем вам, ребята!
ПРЕДАНИЯ СТАРИНЫ
Каждый наш поход ценен открытием доселе непознанного, изначального. А нынешний в особенности подобен был многодневному экскурсу в предания старины. Еще и потому что маршрут пролегал в местах "историчсеского водораздела".
Если нагорские и даже слободские земли колонизировали когда-то северяне, выходцы с земель Великого Устюга, то места ниже Хлынова (нынешнего Кирова) - в основном южане, жители нижегородской, владимиро-суздальской и новгородской земель. Гонимые тарарами, бояре и купцы, священники и монахи, крестьяне и ремесленники уже в конце ХIV века поднимались по Волге, Каме, Вятке и их притокам в наши места, селились и строили свою независимую "Вятскую республику". Именно к этим временам относится возникновение на Вятке многих древних поселений. И всякий день похода нынче - как глава, и что ни километр реки - то и страничка богатейшей на события местной истории.
Вот село Истобенск на территории Оричевского района, от роду которому около шестисот лет. Здесь зародился гармонный вытский промысел, отсюда пошла слава о местных соленых огурцах. Но более того оно известности стяжало с возникновением и развитием речного флота, когда сотни отходников отправлялись по весне на Урал и в Сибирь, работали на товарном и пассажирском флоте сначала бурлаками, а позднее - водоливами, матросами, лоцманами и капитанами на Каме, Волге Северной Двине, но более всего на реках за Уралом: Оби, Иртыше, Енисее, Лене и даже на Амуре. Еще с 70 - 80-х годов прошлого века на "флотские заработки" из здешней волости уходили на лето до 1500 человек, в том числе треть - из самого Истобенска. Многие по осени возвращались при деньгах, и село традиционно было крепким и зажиточным.
Будучи одним из опорных пунктов колнизации Вятского края, село далеко по реке вверх и вниз простирало хозяйственные связи. Самые богатые истобяне имели луговые, рыбные, охотничьи, бортные и другие угодья под Орловом, у нас под Котельничем - до Разбойного Бора. Так вот, в связи с этим одна "страничка" истории, связанная со здешним Павловским лугом.
Истобенский помещик Петр Яковлевич Сухово, участник войны против Казанского ханства в 1551 - 1552 годах, вернувшись на родину написал челобитную Ивану Грозному и получил от него за военные заслуги жалованную грамоту на этот луг - бывшее владение умершего котельничанина Павлика Борисова и его сына Митьки. Рыбные ловли на Вятке и озерах, луговые пожни и сенные покосы, пашни, бобровые гоны, места бортничества и охоты в лесах - все это сдедало его и сыновей богатыми помещиками. И существует целое предание, как на протяжении нескольких поколений богатые земли эти переходили из рук в руки в междоусобицах.
О Разбойном Боре - особый сказ. Много связанных с ним легенд осталось после тех времени, когда в Котельниче бывали Алексеевские ярмарки. Немало мифов, преданий и легенд повествует о зверствах здешних разбойников. И что ни село, что ни деревня по берегу - то и сказы о "делах минувших дней".
Тот же Буйский перевоз, что в Уржумском районе. Не один век это место на тракте, ведущем из южных губерний на Вятку, было бойким и торговым. Большая пристань, множество складов для продовольствия и ремесленного товара, лавки и конторы - все подчинено было торговле и деловому обороту. Сейчас с кем из местных ни поговоришь о былом, посмеиваются - не всякий те времена помнит. И от самой деревни - "полтора дома да название".
Зато красавец-мост органично вписывается в здешний чарующий душу пейзаж. Недаром еще в средине ХIХ века какой-то поэт из забытых по фамилии Н. Золотницкий писал в поэме в об этих местах:
Нередко летнею порою
В вечерний час издалека
Вам представляется река
Широкой лентой голубою.
Вблизи блестит она стеклом,
Ее теченье видеть трудно,
Как бы заснула непробудно
Глубоким безмятежным сном.
Вода недвижна, не струится,
И в это зеркало глядится
Безоблачный небесный свод.
ЧАЙКИ НАД КЛОТИКОМ
Всякая река живет своей жизнью. И когда долго плывешь по ней, становишься невольным очевидцем событий в череде буден ее обитателей. Над просторами вод в поднебесье, на песчаных косах, в прибрежных камышах, на плесах-перекатах, в безмолвии омутов - везде особый мир, пусть и "братьев наших меньших", с теми же заботами, что и у нас, - о прокорме, потомстве, выживании.
Вот чайки. В первых числах августа у них уже птенцы. Посильней - пытаются вставать на крыло, послабей да поленивей - бегают по отмелям. Одного такого поймали руками. Жалобно куликал и больно клевался. Пониже по течению и поюжней - молодь уверенно летает над рекой в сопровождении родителей.. Стоит последним "отвернуться", как крылатые юнцы тут же планируют на берег - отдохнуть. И тогда налетает "коршуном" мама, начинает кричать на всю реку - ругаться, а решительный и строгий "папа" подвернувшемуся чаду - иной раз и в голову клювом! Не сидите, тренируйтесь, готовьтесь к жизни: впереди зима! Еще южнее - молодежь уже уверенно снует над волнами, а родители, поймав рыбку, учат отроков принимать добычу из клюва в клюв на лету. Ловко получается!.
Ниже Нургушского заповедника появляются цапли - пернатые жители южных широт. Изящные и стройные, в малозаметных серых "фраках", недвижно стоят они на тонких ножках среди песков, чутко провожают тебя зорким взглядом. Чуть что - снимаются пугливо, планируют на длинных узких крыльях дальще от опасности. Черные коршуны, сменяя друг друга, целыми днями то висят недвижно, то плавают кругами в небесной вышине.
АРКУЛЬСКИЙ ПОРТ
В этом, 2000-м году, мы прошли, как планировали 410 километров от Кирова до Аркуля. 12 августа, погожим летним утром наша бригантина курсом фордевинд торжественно и гордо входила в Аркульский порт. Навстречу за минуту до нас от причала отвалил и взял курс домой высокий белый котельничский красавец-теплоход "Баку", приветствовавший земляков на бригантине гудком. Мы разошлись солидно и уважая друг друга, оба приняв вправо по своему курсу.
Третий этап путешествия закончился. Весь день мы разбирали свой парусник и с любезного позволения директора Аркульского речного учимлища Елены Ивановны Маныловой, "консервировали" и устраивали его на зиму, отдав на попечение будущим юным капитанам и штурманам.
4 августа 2001 года мы вновь приехали сюда, чтобы пройти последний участок Вятки длиной 279 километров и еще 3 километра по Каме до знаменитой пристани Соколки, где раньше кончались вятские пароходные пути.
