Кобылка, насаженная на маленький тройник, пускается по поверхности воды, а жаднючий голавль ее хватает своим большим ртом. Голавль — рыба быстрая, стоит на сильном течении, постоянно в движении, поэтому при ловле тоже приходится постоянно двигаться — быть в активном поиске. Но самое интересное в этой рыбалке то, что поклевку сразу видно: вот вокруг кобылки забулькала вода, вот леска начала стремительно уходить в сторону — все, можно подсекать и тащить, удовольствие - ого-го: голавль здорово сопротивляется и не хочет на сковородку.

Кстати, а вы никогда не задумывались, почему многие мужчины получают от рыбалки и охоты огромное удовольствие, а женщины, н.п. любят собирать ягоды (меня вот за ягодами и калачом не заманишь, хотя и хожу через силу).

В перерывах между тасканием голавлей мне вот какая мысль по этому поводу пришла: наверное, это нам досталось от наших далеких предков, которые тысячелетиями были рыбаками, охотниками и собирателями. Любовь к этому «зашита» где-то глубоко в подсознании и когда-то позволила выжить гомосапиенсу. Знаете, у начинающих рыбаков (да и у опытных тоже) после поимки крупного трофея руки дрожат, а если попросить рассказать, как подсекал, как выводил, то во всех подробностях мало кто и вспомнит (в основном будут междометия и некоторые яркие детали) Такое ощущение, что человеком в этот момент больше управляют инстинкты, нежели разум.

А еще... наверное замечали: если где-то жарят шашлыки, то запах слышно за многие сотни метров. Вы какой-нибудь другой запах на таком расстоянии чуете? Сомневаюсь. И это от предков. Когда-то для мужчин, возвращавшихся с долгой охоты, запах дыма, костра и жареного мяса означал очаг, тепло, дом, или наоборот — опасность, соседнее враждебное племя. Поэтому и шли охотники, постоянно принюхиваясь...

Вот такие мысли иногда приходят на рыбалке. Мне еще теперь интересно, как много в нашем повседневном поведении обусловлено тем, что сидит в подсознании и досталось нам от дикарей-неандертальцев.